Supreme Orient Poulage Parfumeur - аромат с восточным характером - я попробовала самым первым. И тут же обратила внимание на одно из его преображений... в ночь в пустыне. Сочетание нот в какой-то момент нарисовало отчетливую картинку, когда-то уже виденную мной; оно очень точно передало ту атмосферу, которая царит там в темное время суток. Но было бы неверно полагать, что пустыня - это лишь бескрайние пески под темным шатром неба, увенчанного тысячами мерцающих звезд...
Ориенталика в интерпретации Стефани Поулаж получилась весьма причудливой, в ней удивительным образом переплелись и ближневосточные мотивы, и южноазиатские - не только благодаря географии происхождения основных компонентов.
На старте - зеленая свежесть фиговых листьев, неспелого инжира и, как мне показалось, мирта. С каплей розового масла и едва уловимым жасмином. Пачули здесь - без влажно-землистых оттенков, но глубокие и будто бархатные, с легким древесными флером.
Есть и ноты благовоний, о которых не заявлено, но которые в сочетании с цветами дают вместо шлейфа красивую полупрозрачную дымку. Вероятно, ладан. Немного специй с восточного базара. А бальзамические сладковато-древесные ноты - это, может быть, опопонакс, придающий аромату дополнительную глубину и объем...
И все это присыпано тертым мускатным орехом с тонким пряным сладковатым "вкусом".
Густой аромат, но не тяжелый и не душный. Пряный и теплый. Суховатый, но без пустынной пыли.
Через пару часов садится близко к коже легким древесным бальзамом. А спустя время напоминает о себе лишь невесомой ванильно-цветочной дымкой.
Из четырех "пробирок" Стефани эта закончилась быстрее всех: слишком часто я "прикладывалась" к ней, чтобы понять, почему ночь в пустыне - со странной такой (но приятной!) кислинкой. Немного терпкой, как чай из лепестков суданской розы без сахара. Эта кислинка не давала мне покоя подобно песчинкам, мешающим уютно расположиться на пледе с восточным узором. Но ее происхождение я так и не смогла объяснить. Ольфакторная память подсказала - и рука потянулась к Caravan Сергея Губанова, потому что там тоже звучит нечто в похожей "тональности". Полистала свои заметки, которые иной раз переношу с клочков бумаги, - кислый старт отмечала у Nuit Au Desert Виктории Гобин-Доде. У Энди Тауэра в L`Air du Desert Marocain есть схожий аккорд... Вспомнились в деталях и собственные ночные бдения в Египте (ну какой россиянин не поднимался на Синай?!) - да, "кислит" сама пустынная ночь странноватой смесью незнакомых и непривычных носу запахов...
На старте - зеленая свежесть фиговых листьев, неспелого инжира и, как мне показалось, мирта. С каплей розового масла и едва уловимым жасмином. Пачули здесь - без влажно-землистых оттенков, но глубокие и будто бархатные, с легким древесными флером.
Есть и ноты благовоний, о которых не заявлено, но которые в сочетании с цветами дают вместо шлейфа красивую полупрозрачную дымку. Вероятно, ладан. Немного специй с восточного базара. А бальзамические сладковато-древесные ноты - это, может быть, опопонакс, придающий аромату дополнительную глубину и объем...
И все это присыпано тертым мускатным орехом с тонким пряным сладковатым "вкусом".
Густой аромат, но не тяжелый и не душный. Пряный и теплый. Суховатый, но без пустынной пыли.
Через пару часов садится близко к коже легким древесным бальзамом. А спустя время напоминает о себе лишь невесомой ванильно-цветочной дымкой.
В композиции звучат:
Розовое масло из Турции, абсолют жасмина самбак из Индии, абсолют ванили из Мадагаскара, листья фиговых деревьев, абсолют имбиря из Китая, масло мускатного ореха с Цейлона, масло пачули из Индонезии
Розовое масло из Турции, абсолют жасмина самбак из Индии, абсолют ванили из Мадагаскара, листья фиговых деревьев, абсолют имбиря из Китая, масло мускатного ореха с Цейлона, масло пачули из Индонезии
Из четырех "пробирок" Стефани эта закончилась быстрее всех: слишком часто я "прикладывалась" к ней, чтобы понять, почему ночь в пустыне - со странной такой (но приятной!) кислинкой. Немного терпкой, как чай из лепестков суданской розы без сахара. Эта кислинка не давала мне покоя подобно песчинкам, мешающим уютно расположиться на пледе с восточным узором. Но ее происхождение я так и не смогла объяснить. Ольфакторная память подсказала - и рука потянулась к Caravan Сергея Губанова, потому что там тоже звучит нечто в похожей "тональности". Полистала свои заметки, которые иной раз переношу с клочков бумаги, - кислый старт отмечала у Nuit Au Desert Виктории Гобин-Доде. У Энди Тауэра в L`Air du Desert Marocain есть схожий аккорд... Вспомнились в деталях и собственные ночные бдения в Египте (ну какой россиянин не поднимался на Синай?!) - да, "кислит" сама пустынная ночь странноватой смесью незнакомых и непривычных носу запахов...